В большом пристрастии к медведям,
К овцебыкам, судьбой храним,
Живет в Норильске некий Ледин,
Как жил святой Иероним.
Он в диком северном пространстве
Пустынь, по зову естества,
В редеющем животном царстве
Задался поиском родства.
И мир смотрел открытым взглядом
На отснятый материал,
Где он своей семьею рядом
С семьей медведицы стоял.
Он с кинокамерой в берлогу
Шел, как хранитель ремесла,
И та медведица треногу
За ним под мышкою несла.
Он говорил тюленю: "Здравствуй!"
И, преодолевая лень,
С улыбкой ницшеанской ласту
Ему протягивал тюлень.
Он на друзей ножа не точит,
Живет по сердцу и уму.
Мне этот Ледин нужен очень,
Как человечеству всему.
Я мчусь к нему на самых скорых
В Норильск, без лишних виражей, -
А он уже на Командорах
Снимает нацию моржей.
Лечу к нему, с своей любовью,
В своей признательности туп, -
А он топориков гнездовья
Ушел спасать на Дунькин пуп.
Чем он богат и чем он беден?
Какою тайной наделен?
Не знаю я. Но этот Ледин
Велик гармонией времен.
И если мы опять завоем,
Второй потоп предвидя здесь, -
Не надо посылать за Ноем,
У нас в Норильске Ледин есть.

Михаил Дудин
1982 г.